Все в свое время - Страница 42

В целом — обычная компания. Среди Верных Псов такие часто сбивались, пока не оформится дар, потому что потом просто не будет времени на общие игры, но друзьями они оставались до конца жизни.

Когда прыгать через лужи друзьям надоело, как всегда, никто не упал и даже не обрызгался, они собрались у Камня Предков, чтоб придумать себе какую-нибудь еще забаву. Но судьбе было угодно распорядится иначе.

— Эй, найденыш! Опять детство вспомнил? Все никак в лужах не напрыгаешься!

Из тысячи голосов Нит всегда бы узнал этот голос. Гор. Щенок, на полтора года старше — ровесник Дима и глава своей компании. Только их было всего пятеро — в тот год, когда они родились, какая-то эпидемия выкосила почти всех младенцев, а тем, кто выжил, досталось слишком много женской заботы, потому щенки из компании Гора были заносчивы. Хоть они были всего на год старше, но часто называли Вита и его компанию "малышами", а особенно их вожаку, Гору, не нравился Нит. Тоже будущий охотник, он не мог простить, что щенок на год младше раньше пробудил свой дар, чем он, и все время старался его чем-то задеть. Например, называть прыжки через лужи "детством", хоть Нит своими глазами видел, как несколько дней назад Гор со своими друзьями занимался тем же самым.

— Тебе чего надо, Гор? Шел, так и иди себе! — вступился за друга Вит, но тому только этого было и надо.

— Вот и пойду! Вы тут играйтесь, малыши, нечего взрослыми делами заниматься. А найденыш наш, наверно, еще говорить не научился, раз за него другие отвечают!

Детская психология отличается от взрослой. То, что для взрослого пустые слова, для ребенка может быть смертельной обидой — отняли любимую игрушку, обозвали нехорошим словом, а самое страшное — когда над тобой смеются. Вроде и причин обижаться нет, какое кому дело, назвали тебя малышом, посмеялись — улыбнись в ответ и пойди своей дорогой. Но чтоб так поступить, нужен жизненный опыт, социальная адаптация — все то, чего у ребенка быть не может. И Нит обиделся. За то, что его назвали найденышем. За то, что обидели его друзей, обозвав их малышами. За то, что это все сделал Гор — не враг, нет, Верные Псы с младенчества знают, что единственный настоящий враг — они, но человек, с которым рядом находится неприятно. Которого хочется поставить на место, и не важно, что он только этого и ждет — ребенок еще не умеет обдумывать последствия своих поступков, и не всегда найдется рядом взрослый, который в нужный момент сможет остановить.

— Подожди, Вит. Эй, Гор! Это куда ты идти собираешься?

— Надо же, у нашего найденыша голосок прорезался! А идем мы туда, куда только взрослым можно, за стены! Вы еще малыши, вам нельзя!

— Сам ты малыш! — детская обида не знает логики.

— Ух, говорить научились, так теперь самые смелые! А пойти за стены слабо? Слабо! Потому что ты просто трусишь!

— А вот и не трушу!

— А вот и трусишь!

— А вот и не трушу! Вот возьму, и тоже за стены пойду!

— Вот и не пойдешь!

— Вот и пойду!

— Нит, — старший Вит попытался вразумить своего друга, — туда нельзя идти, сейчас даже взрослые охотники не выходят из города…

— Перестань, Вит. Раз ему можно, то и мне тоже можно! А вы действительно лучше за мной не идите, вас могут за это родители поругать…

— Нет уж! — высказал общее мнение Дим. — Мы тебя не бросим! Кто этого Гора знает, что он задумал! Вместе пойдем! Кто еще с нами?

В конце концов пошли почти все. Нит, Дим, Вит, Кир, Шон, из девчонок — Кия и Лея. Ора и Вена испугались, и их не стали за это упрекать — все таки девчонки, когда в них просыпается дар, они живут уже не для себя, а для своих детей. Им собой рисковать нельзя, жизнь одной женщины в десять раз ценнее, чем мужчины, потому что она может родить еще десять детей, а он уйдет из этого мира, ни на кого не переложив свой долг. Так что в результате собралось одиннадцать человек — семеро из компании Вита и четверо из компании Гора.

В конце осени все входы в город покрываются плотной прозрачной пеленой, защитники запечатывают их своей силой, превращая город в отдельный замкнутый мир. Но покрываются не равномерно — сначала самые крупные, через них уже нельзя пройти уже к первым холодам, потом средние, а самые узкие остаются проходимыми до глубокого снега. Потому, если знать и уметь, всегда можно найти выход. Защитники не тронули детей, они никогда не останавливают Верных Псов. Их долг — защищать город от врагов, они добровольно отдали за эту кару и честь нечто большее, чем жизнь, они утратили посмертие, получив взамен вечную тяжелую службу. Все дети знают об этом и иногда пользуются, это ведь так интересно, увидеть, что происходит по ту сторону стен. Но, как правило, летом, когда даже за стенами мир был относительно миролюбив…

Осенью все было по другому. За стенами царил мрак, тяжело дышали укрытые листьями болота, ядовитые травы в последний раз тянулись к свету, метались ветки хищных деревьев в отчаянной надежде получить последнюю добычу, прежде чем придет безжалостная зима. Зима — это смерть, осень — предсмертные судороги.

За стенами было темно и страшно. Страшно даже опытным охотникам, которые умели гасить любые чувства, что уж говорить про детей, самому старшему из которых только исполнилось десять. Страшно так, как никогда в жизни — ужас голодных зим, болезней, эпидемий приходит постепенно, к нему успеваешь привыкнуть; трепет боя слишком скоротечен, его не успеваешь почувствовать. Страх осенней земли пронизывает сразу и целиком. Его чувствует каждая клетка, все тело кричит "опасность!", "спасайся!", "беги!". Единственное желание — вернуться. Причем немедленно, наплевав на все, вернуться за стены, где добрые ведуны приручили холодный ветер, где поколения Верных Псов очистили от яда землю, где единственные деревья — дающие жизнь березы, а самое страшное — падающая с неба вода. Страх взывает к разуму, но у него есть соперник. Другой страх. Смешной, но не менее сильный — страх опозориться и навсегда прослыть в глазах своих приятелей слабаком, трусом. Любой взрослый скажет, что цена позора по сравнению с ценой жизни — меньше чем ничто, но чтоб понять это, нужно прожить и испытать на себе.